Неточные совпадения
Тот путь
держал до кузницы,
Тот шел в село Иваньково
Позвать отца Прокофия
Ребенка окрестить.
Дети не только были прекрасны собой в своих нарядных платьицах, но они были милы тем, как хорошо они себя
держали.
― Арсений доходит до крайности, я всегда говорю, ― сказала жена. ― Если искать совершенства, то никогда не будешь доволен. И правду говорит папа, что когда нас воспитывали, была одна крайность ― нас
держали в антресолях, а родители жили в бельэтаже; теперь напротив ― родителей в чулан, а
детей в бельэтаж. Родители уж теперь не должны жить, а всё для
детей.
Нельзя было не делать дел Сергея Ивановича, сестры, всех мужиков, ходивших за советами и привыкших к этому, как нельзя бросить
ребенка, которого
держишь уже на руках. Нужно было позаботиться об удобствах приглашенной свояченицы с
детьми и жены с
ребенком, и нельзя было не быть с ними хоть малую часть дня.
— Теперь вам особенно нужно
держать себя прилично и на тонкой ноге, чтобы все видели, что вы дворянские
дети.
Студент разболтался и сообщил, кроме того, что у старухи есть сестра, Лизавета, которую она, такая маленькая и гаденькая, бьет поминутно и
держит в совершенном порабощении, как маленького
ребенка, тогда как Лизавета, по крайней мере, восьми вершков росту…
Зови меня вандалом:
Я это имя заслужил.
Людьми пустыми дорожил!
Сам бредил целый век обедом или балом!
Об
детях забывал! обманывал жену!
Играл! проигрывал! в опеку взят указом!
Танцо́вщицу
держал! и не одну:
Трех разом!
Пил мертвую! не спал ночей по девяти!
Всё отвергал: законы! совесть! веру!
Она встретила его,
держа у груди, как
ребенка, две бутылки, завернутые в салфетку; бутылки, должно быть, жгли грудь, лицо ее болезненно морщилось.
— Про это я ничего не знаю, — заключил Васин. — Лидия Ахмакова умерла недели две спустя после своего разрешения; что тут случилось — не знаю. Князь, только лишь возвратясь из Парижа, узнал, что был
ребенок, и, кажется, сначала не поверил, что от него… Вообще, эту историю со всех сторон
держат в секрете даже до сих пор.
Тушар вдруг спохватился, что мало взял денег, и с «достоинством» объявил вам в письме своем, что в заведении его воспитываются князья и сенаторские
дети и что он считает ниже своего заведения
держать воспитанника с таким происхождением, как я, если ему не дадут прибавки.
Возвращаясь на пристань, мы видели в толпе китайцев женщину, которая,
держа голого
ребенка на руках, мочила пальцы во рту и немилосердно щипала ему спину вдоль позвоночного хребта.
— Ну, так и Катерининого
ребенка повезла. Да никак недели две у себя
держала. Он и зачиврел у ней еще дома.
Она
держала на руках
ребенка и кормила его белой длинной грудью.
И потому он стоял неподвижно, прямо, усердно кланялся и крестился, старался умилиться, когда пели «Иже херувимы», а когда стали причащать
детей, вышел вперед и собственноручно поднял мальчика, которого причащали, и
подержал его.
Дожидалось и несколько женщин с грудными
детьми, и между ними была и та худая женщина, которая легко
держала на руке бескровного ребеночка в скуфеечке из лоскутиков.
Тетка же
держала маленькое прачечное заведение и этим кормилась с
детьми и поддерживала пропащего мужа.
— Кто ж станет горничную с
ребенком держать? Как заметили, так и прогнали. Да что говорить, — не помню ничего, всё забыла. То всё кончено.
— Хорошо, пусть будет по-вашему, доктор… Я не буду делать особенных приглашений вашему философу, но готова
держать пари, что он будет на нашем бале… Слышите — непременно! Идет пари? Я вам вышью феску, а вы мне… позвольте, вы мне подарите ту статуэтку из терракоты, помните, —
ребенка, который снимает с ноги чулок и падает. Согласны?
Так и сдержал слово: умер и все оставил сыновьям, которых всю жизнь
держал при себе наравне как слуг, с их женами и
детьми, а о Грушеньке даже и не упомянул в завещании вовсе.
Мы вообще знаем Европу школьно, литературно, то есть мы не знаем ее, а судим à livre ouvert, [Здесь: с первого взгляда (фр.).] по книжкам и картинкам, так, как
дети судят по «Orbis pictus» о настоящем мире, воображая, что все женщины на Сандвичевых островах
держат руки над головой с какими-то бубнами и что где есть голый негр, там непременно, в пяти шагах от него, стоит лев с растрепанной гривой или тигр с злыми глазами.
— Очень, тогда вы были похожи на девочку, а теперь я готов
держать пари, что у вас есть свои
дети.
И вот в этом отжившем доме, над которым угрюмо тяготели две неугомонные старухи: одна, полная причуд и капризов, другая ее беспокойная лазутчица, лишенная всякой деликатности, всякого такта, — явилось
дитя, оторванное от всего близкого ему, чужое всему окружающему и взятое от скуки, как берут собачонок или как князь Федор Сергеевич
держал канареек.
…Зачем же воспоминание об этом дне и обо всех светлых днях моего былого напоминает так много страшного?.. Могилу, венок из темно-красных роз, двух
детей, которых я
держал за руки, факелы, толпу изгнанников, месяц, теплое море под горой, речь, которую я не понимал и которая резала мое сердце… Все прошло!
Семья наша торжествовала. Даже мы,
дети, радовались приезду дедушки, потому что при нем обязательно предполагалась хорошая еда и нас неудобно было
держать впроголодь.
Тем не менее, как женщина изобретательная, она нашлась и тут. Вспомнила, что от старших
детей остались книжки, тетрадки, а в том числе и прописи, и немедленно перебрала весь учебный хлам. Отыскав прописи, она сама разлиновала тетрадку и, усадив меня за стол в смежной комнате с своей спальней, указала, насколько могла, как следует
держать в руках перо.
Марья Маревна вошла в роскошную княжескую гостиную, шурша новым ситцевым платьем и
держа за руки обоих
детей. Мишанка, завидев Селину Архиповну, тотчас же подбежал к ней и поцеловал ручку; но Мисанка, красный как рак, уцепился за юбку материнского платья и с вызывающею закоснелостью оглядывал незнакомую обстановку.
Как-то днем захожу к Ольге Петровне. Она обмывает в тазике покрытую язвами ручонку двухлетнего
ребенка, которого
держит на руках грязная нищенка, баба лет сорока. У мальчика совсем отгнили два пальца: средний и безымянный. Мальчик тихо всхлипывал и таращил на меня глаза: правый глаз был зеленый, левый — карий. Баба ругалась: «У, каторжный, дармоедина! Удавить тебя мало».
— Жалости подобно! Оно хоть и по закону, да не по совести! Посадят человека в заключение, отнимут его от семьи, от
детей малых, и вместо того, чтобы работать ему, да, может, работой на ноги подняться, годами
держат его зря за решеткой. Сидел вот молодой человек — только что женился, а на другой день посадили. А дело-то с подвохом было: усадил его богач-кредитор только для того, чтобы жену отбить. Запутал, запутал должника, а жену при себе содержать стал…
Галактион долго не соглашался, хотя и не знал, что делать с
детьми. Агния убедила его тем, что
дети будут жить у дедушки, а не в чужом доме. Это доказательство хоть на что-нибудь походило, и он согласился. С Харченком он
держал себя, как посторонний человек, и делал вид, что ничего не знает об его обличительных корреспонденциях.
Он сам кормил
ребенка,
держа его на коленях у себя, — пожует картофеля, хлеба и кривым пальцем сунет в ротик Коли, пачкая тонкие его губы и остренький подбородок. Покормив немного, дед приподнимал рубашонку мальчика, тыкал пальцем в его вздутый животик и вслух соображал...
Крестьян и поселенцев и их свободных жен и
детей гнетет тюремный режим; тюремное положение, подобно военному, с его исключительными строгостями и неизбежною начальственною опекой,
держит их в постоянном напряжении и страхе; тюремная администрация отбирает у них для тюрьмы луга, лучшие места для рыбных ловель, лучший лес; беглые, тюремные ростовщики и воры обижают их; тюремный палач, гуляющий по улице, пугает их; надзиратели развращают их жен и дочерей, а главное, тюрьма каждую минуту напоминает им об их прошлом и о том, кто они и где они.
Но опять-таки, вероятно, за отсутствием уверенности в своем праве, эта борьба с русскими была нерешительна до смешного, и японцы
держали себя, как
дети.
[Ядринцев рассказывает про некоего Демидова, который, чтобы раскрыть все подробности одного преступления, пытал через палача жену убийцы, которая была женщина свободная, пришедшая в Сибирь с мужем добровольно и, следовательно, избавленная от телесного наказания; потом он пытал 11-тилетнюю дочь убийцы; девочку
держали на воздухе, и палач сек ее розгой с головы до пят;
ребенку даже было дано несколько ударов плетью, и когда она попросила пить, ей подали соленого омуля.
И с искренним сочувствием повторяла эти стихи публика… но время это прошло, и я, к сожалению, должен сказать сухую правду, что повесть трогательного самоубийства не имеет никакого основания; я
держал горлинок в клетках; они выводили
детей, случалось, что один из пары умирал, а оставшийся в живых очень скоро понимался с новым другом и вместе с ним завивал новое гнездо.
Наконец, возвратясь в один день с довольно долгого объяснения, он громко запретил
детям играть в «республику» и объявил, что более не будет
держать пансиона.
В стороне от дорожки, в густой траве, сидела молодая женщина с весьма красивым, открытым русским лицом. Она закручивала стебельки цикория и давала их двухлетнему
ребенку, которого
держала у себя на коленях. Возле нее сидела девочка лет восьми или девяти и лениво дергала за дышельце тростниковую детскую тележку.
Вечером последнего из этих трех дней Женни сидела у печки, топившейся в ее спальне. На коленях она
держала младшего своего
ребенка и, шутя, говорила ему, как он будет жить и расти. Няня Абрамовна сидела на кресле и сладко позевывала.
Так, например, я рассказывал, что у меня в доме был пожар, что я выпрыгнул с двумя
детьми из окошка (то есть с двумя куклами, которых
держал в руках); или что на меня напали разбойники и я всех их победил; наконец, что в багровском саду есть пещера, в которой живет Змей Горыныч о семи головах, и что я намерен их отрубить.
Мать
держала ее у себя в девичьей, одевала и кормила так, из сожаленья; но теперь, приставив свою горничную ходить за сестрицей, она попробовала взять к себе княжну и сначала была ею довольна; но впоследствии не было никакой возможности ужиться с калмычкой: лукавая азиатская природа, льстивая и злая, скучливая и непостоянная, скоро до того надоела матери, что она отослала горбушку опять в девичью и запретила нам говорить с нею, потому что точно разговоры с нею могли быть вредны для
детей.
— Почему же,
дитя мое? У тебя нет никого. Иван не может
держать тебя вечно при себе, а у меня ты будешь как в родном доме.
«Ну как же, — думаю себе, — так я тебе к стану их
держать? Пускай любятся!» — да догнал барыньку с уланом, даю им
дитя и говорю...
Ведут ли населяющие их жители какую бы то ни было самостоятельную жизнь и имеют ли свойственные всем земноводным постоянные занятия? пользуются ли благами общественности, то есть
держат ли, как в прочих местах, ухо востро, являются ли по начальству в мундирах для принесения поздравлений, фигурируют ли в процессах в качестве попустителей и укрывателей и затем уже, в свободное от явок время, женятся, рождают
детей и умирают, или же представляют собой изнуренный летнею беготнёю сброд, который, сосчитав барыши, погружается в спячку, с тем чтоб проснуться в начале апреля и начать приготовление к новой летней беготне?
Он подошел сначала к павильону, подле которого стояли музыканты, которым вместо пюпитров другие солдаты того же полка раскрывши
держали ноты, и около которых, больше смотря, чем слушая, составили кружок писаря, юнкера, няньки с
детьми и офицеры в старых шинелях.
— Marie, — вскричал он,
держа на руках
ребенка, — кончено с старым бредом, с позором и мертвечиной! Давай трудиться и на новую дорогу втроем, да, да!.. Ах, да: как же мы его назовем, Marie?
— Так вот что они затевают! — сказал он. — А я уж давно прислушиваюсь, что они там голосят. Вишь, как расходились, вражьи
дети! Теперь их сам черт не уймет! Ну, князь, нечего делать, вышло по-твоему; не
держу тебя доле: вольному воля, ходячему путь! Выйди к ним, скажи, что ведешь их на Слободу!
Держит она себя грозно; единолично и бесконтрольно управляет обширным головлевским имением, живет уединенно, расчетливо, почти скупо, с соседями дружбы не водит, местным властям доброхотствует, а от
детей требует, чтоб они были в таком у нее послушании, чтобы при каждом поступке спрашивали себя: что-то об этом маменька скажет?
Она. Ну, если Бог благословит
детьми, то зови меня кумой: я к тебе пойду крестить. Сама не поеду: вон ее, карлицу свою, пошлю, а если сюда
дитя привезешь, так и сама
подержу.
Тут был и вчерашний генерал с щетинистыми усами, в полной форме и орденах, приехавший откланяться; тут был и полковой командир, которому угрожали судом за злоупотребления по продовольствованию полка; тут был армянин-богач, покровительствуемый доктором Андреевским, который
держал на откупе водку и теперь хлопотал о возобновлении контракта; тут была, вся в черном, вдова убитого офицера, приехавшая просить о пенсии или о помещении
детей на казенный счет; тут был разорившийся грузинский князь в великолепном грузинском костюме, выхлопатывавший себе упраздненное церковное поместье; тут был пристав с большим свертком, в котором был проект о новом способе покорения Кавказа; тут был один хан, явившийся только затем, чтобы рассказать дома, что он был у князя.
— Подойдите, подойдите, милое мое
дитя! Это необходимо для вашего счастья, — ласково прибавил Фома, все еще продолжая
держать руку дяди в своих руках.
Часы били девять.
Держа в левой руке
ребенка, я правую взял под козырек и отрапортовал...